Бюрократ

В древнем царстве – в римском государстве, в славном граде Никомедии жил простой чиновник. Не совсем простой, а гордо носящий титул нотария. И служил он не где-нибудь в городской конторе, а при дворе самого императора Максимиана, по прозвищу Herculius – «сын Геркулеса». Нотарий Брут был скромен и не притязателен к званиям, не записывал себя в число божественных детей, а просто считал себя хорошим человеком. Обычно круг его обязанностей не выходил за рутинное ведение протоколов императорского совета, состоявшего из чиновников высшего ранга. Но сейчас он сидел и внимательно читал донос. Некий законопослушный гражданин извещал городские власти, что Евфрасия, дочь богатого и всеми уважаемого Феодула, является христианкой и имеет непоколебимое желание, вопреки обычаям римским, уйти в местный монастырь вместе со своими подругами. Брут был необычайно обеспокоен. Все-таки это был донос на семью его друга. Его перехватил надежный человек из городского магистрата за небольшое вознаграждение, прямо из ведомства, ведущего дела по арестам христиан. Нотарии такими делами не занимались, а только ведали гражданским и военным чинопроизводством и иногда выполняли особые поручения начальства. Но ведь Брут был хорошим человеком и не имел ничего против христиан. Теперь он в очередной раз решил использовать свое служебное положение в их защиту.

-----

Еще в молодости, во время пребывания в Галлии, юному Диоклу было предсказано языческой жрицей, что он станет императором, когда убьет кабана. С тех пор охота на кабанов стала его любимым развлечением. Множество невинных хрюшек пало от копья честолюбивого кандидата, та только карьерный воз стоял на месте до самой смерти императора Нумериана. Находясь на воинской сходке, Диоклетиан вступил в спор со своим соперником, префектом претории  Апором (aper – по-латыни «кабан»), претендовавшим на императорский титул. В самый разгар политических дебат, он выхватил меч и пронзил своего оппонента со словами: «Наконец-то я убил назначенного роком кабана!» Позже, одолев императора запада, брата Нумериана – Карина, 17 ноября 284 г, в Никомедии, Диоклетиан был провозглашен единоличным правителем империи, назвавши себя Jovius – «сын Юпитера». Новый император был человек из низших слоев общества, прошедший всю военную карьеру, начиная с простого солдата, и добившийся короны главного римского правителя. Он был щедро одарен здравым смыслом и показал себя как реформатор империи. О характере и уме Диоклетиана говорит то обстоятельство, что он, единодержавно властвуя над всею римскою империею, сам собою дошел до мысли, что таким обширным пространством, со всех сторон окруженным дерзкими врагами, управлять одному лицу в высшей степени затруднительно. Поэтому он решился в 285 году разделить свою корону со своим боевым другом Максимианом Геркулием. Чуть позже, в 292 году приобщил ко власти еще двух кесарей, конечно, с меньшими правами – Констанция Хлора для запада и Максимиана Галерия для востока, но за собой и Максимианом Геркулием оставив титул Августов. Наверное, два товарища по оружию, закаленные в боях за славу Рима, не могли и догадываться, что большую роль в истории империи сыграют не они, а их так нелюбимые зятья. У Диоклетиана – до невозможности дерзкий и энергичный Галерий, который всей душой ненавидел христиан и легко смог убедить престарелого тестя, что именно они являются виновниками пожара в никомедийском дворце. Не той собаки бойся, что громко лает, а той, что исподтишка хватает – Галерий уговорил Диоклетиана издать эдикт (указ) от лица всех правителей, чтобы гонение на христиан было воздвигнуто по всей римской империи. У Максимиана зять – будущий просветитель и равноапостольный император Константин Великий, который находился в то время в Никомедии и был свидетелем кровавой вакханалии убийств невинных христиан, вызвавших в нем скорбь и сожаление. Первый – инициатор и идейный вдохновитель самых жестоких гонений за всю историю Церкви. Второй – освободитель Церкви и утвердитель христианских истин.

-----

Первые пятнадцать лет правления Диоклетиана отмечены только мученичеством среди воинов, потому что они то и дело отказывались приносить положенные жертвы богам и за это подвергались казням. Остальные христиане чувствовали себя настолько спокойно, что даже напротив дворца императора в Никомедии возвышалась большая христианская церковь, а церковная община состояла из более чем 20 тысяч человек. В городе был даже женский монастырь. Христианами в империи были уже миллионы людей – от рабов до высших чиновников государства. Жена самого Диоклетиана и его дочь Валерия были весьма благосклонны к христианству. Дело доходило до того, что христиане занимали места правителей отдельных областей. По этому поводу было сделано распоряжение, чтобы на них не возлагали обязанности принимать участие в жертвоприношении богам. Эпоха мира и благоденствия для Церкви так быстротечна. Это всегда был и есть период самого тяжелого испытания – когда нет внешних врагов а брань только внутренняя, душевная, тихая и не заметная. Страшнее шторма может быть только полный штиль. И он настал. Нравственный уровень христиан значительно понизился. Епископы тех лет часто «прославлялись» жестокими распрями друг с другом. Среди паствы часто проявлялось видимое, поверхностное восприяте христианских истин. Теплохладность проложила путь к поражению. Штурм язычества назревал с необычайной силой. Открытая война началась 23 февраля 303г, в день Термина, бога границ и приделов.

-----

Нотарий Брут Диоклетиановы указы не одобрял и всячески старался вставлять палки в государственные колёса. Насколько позволяло его положение и должность, оп помогал христианам. Только самим христиане не все его понимали, а некоторые даже отказывались от его участия в их судьбе. Так, 20 ноября 303 г. Диоклетиан объявил амнистию заключенным христианам в честь 20-летия своего правления. Условие освобождения – совершение жертвоприношения богам. Многие отказывались это делать и оставались в узах. Много было и таких, которые хотели оставаться христианами, но при этом и выйти из тяжкой темницы. Для таких усердный нотарий устраивал имитацию языческого обряда, где каждый пышный, а нутром никудышный, мог совершить только видимые жесты жертвоприношения, фактически их не принося. Их выпускали, отметив, что они совершили обряд, хотя этого не было. Одного из его родственников, совсем еще мальчика, арестовали по обвинению в христианстве и осудили на казнь. Но обещали объявить помилование, если он принесет жертву богам. Бруту не составило особых забот сговориться с писарем суда, чтобы тот, по дружбе и за умеренную плату, внес имя несчастного родственника в списки тех, кто уже принес жертвы. И волки сыты, и овцы целы. Его вскоре отпустили. Но нет, не угодил! Когда юноша узнал, почему его так внезапно освободили, то вышел на городскую площадь, привселюдно объявил себя христианином и заявил, что его имя в списке отрекшихся – неправда. В итоге был схвачен и казнен. Почему он так сделал – для доброго нотария так и осталось загадкой. Понять такой важной истины, что золото – не золото, если не было под молотом, он так и не смог.

-----

Феодул был знаком нотарию Бруту с самого детства. Они вместе росли, посещали одно училище и вместе добивались продвижения по службе. Только в разных ведомствах. Евфрасия была самая младшая и самая любимая дочь в семье почтенного Феодула. Он дал ей прекраснейшее образование и готовил к будущей семейной жизни, надеясь выдать за какого-то знатного жениха. Когда Евфрасия подружилась с девушками-христианками, Феодул был этому даже рад: христиане всегда отличались кротким нравом и высокими моральными принципами, и такое общество было вполне прилично для юной девушки. Крещение она приняла от святого Киррила, епископа Никомедии, который своею проповедью и жизненным примером способствовал распространению христианской веры. Мудрый Феодул и на это смотрел благосклонно, хотя сам не был крещен, а только имел доброе расположение к вере Христовой. В настоящее замешательство его привело неожиданное решение Евфрасии уйти в монастырь и посвятить себя Небесному Жениху, дав обет девства. Этого Феодул понять никак не мог, но и не препятствовал, надеясь, что это просто романтический каприз юности и он со временем пройдет, уступив место разумному взгляду на вещи. Но все испортил Диоклетианов эдикт.

-----

В течении 303-304 г.г. Диоклетиан один за другим издает целых четыре указа против христиан. Император Максимиан усердно поддерживал гонения со всею силою раболепной зависимости перед «сыном Юпитера». Методика проведения гонений была рассчитана до мелочей. Сначала происходила конфискация церковного имущества. Прежде всего, отбирались церковные здания. Кроме того, от духовенства требовали выдать священные сосуды, книги и драгоценности. Один из епископов был рад, что обманул гонителей, и вместо священных книг выдал им еретические, которые для ознакомления хранились у него. Все списки Библии и богослужебные книги предписывалось сжечь, собственность церкви отобрать в пользу государства. Христиан, которые отказывались отречься, лишали всяческого официального положения и привилегий. Состоявших на государственной службе вольноотпущенников обращали в рабство. Христианская Церковь, как могла, противилась этому. Тех, кто не выдавал священных книг и сосудов, подвергали репрессиям. Гонения развивались дальше. От изъятия святынь и церковной собственности скоро перешли к арестам и казням духовенства. Преследованию подлежали все до единого духовные лица: не только епископы, но и все низшие клирика, которых в то время было очень много, потому что не было твердой границы между клириками и простыми церковными служителями. Например, привратники в церквах, или санитары, которые обслуживали церковные больницы и богадельни, тоже считались клириками. В темницы забирали всех без разбору, кто имел хоть какое-то отношение к Церкви. В эдикте прямо указывалось, что каждый, кто обращается с иском в уголовный или гражданский суд, должен, прежде всего, совершить жертвоприношение богам. Это был сокрушительный удар для христиан, у которых была хоть какая-то собственность. Всякий мог отобрать у христианина любое имущество, дом, землю. А просить помощи у государственных правоохранительных органов он не мог, не отказавшись от своей веры. Городские магистраты обязывались истреблять христиан. Все граждане должны вернуться к язычеству, а к протестующим применялись пытки. Исключений римляне не делали ни для кого. Среди пострадавших мучеников, но уже при императоре Ликинии, была и супруга Диоклетиана, в крещении Александра и ее дочь Валерия. Их память Церковь празднует 23 апреля. Чудовищная методика борьбы против Церкви не была забыта и не затерялась в истории. Она была реанимирована, развита и усовершенствована новыми гонителями 20-го века. В 1918-1922г.г., и далее в 193-е годы, руководящие большевики-ленинцы в своей войне против христиан применяли на практике уже готовую и испытанную временем схему гонений, разработанную Диоклетианом и его зятем Галерием. Они оказались идейными вдохновителями всей советской эпохи воинствующего атеизма, последствия которой мы испытываем и по сей день. И оказались чужие грехи пред очами, а свои за плечами.

-----

Ареста можно было ожидать в любое время. Феодул знал твердый характер своей дочери и готовился к самому худшему. Евфрасия была рада приблизившийся возможности пострадать за Христа и сподобиться мученического венца. Но в ход событий вмешался старый друг семьи – нотарий Брут. У него был единственный сын Прокл, которого он еще с детства отдал учиться воинскому делу. Он хоть и получил неплохое образование, и даже дослужился до высокого чина, но так и остался грубым и жестоким солдафоном, ярым язычником с варварскими нравами. В недавнем походе против германского племени аламанов он отличился тем, что с небольшим воинским отрядом собственноручно истребил несколько мирных деревень, давшим приют воинам непокорного племени. Теперь он находился со своими солдатами в Никомедии – залечивал раны и прогуливал в диких оргиях полученное жалование. Ни о какой женитьбе он и не задумывался. Но все изменил Диоклетианов эдикт.

-----

После прочтения доноса, добрый нотарий Брут поспешил к своему другу на помощь. Расчет доносчика был понятен как ясный день. Согласно императорского указа, он надеялся получить конфискованное имущество, которое полагалось отбирать у приговоренных на казнь христиан и отдавать тому, кто помог изобличить нарушителя закона. В этом случае целью была дочь богатого и знатного жителя города. Барыш должен быть очень весомым. Но воспользоваться выгодой ему так и не удалось. Описав всю опасность сложившегося положения, нотарий намекнул, что городские власти вполне благосклонно отнесутся к тому, что одержимая идеями безбрачия девушка-христанка вдруг изменит свои взгляды, и выйдет замуж за язычника, притом из благородной и знатной семьи. При этом и от веры своей она отрекаться не будет и казни избежит. Кто сей достойный жених – можно догадаться.

Сказано – сделано. Некуда было деваться несчастной Евфрасии, пришлось подчиниться воле уважаемого отца. Как не упрашивала не губить ее, не отдавать за жестокого варвара – все напрасно. Жизнь дочери для отца оказалась важнее, чем ее счастье. Стерпится – слюбится. Всю ночь перед свадьбой девушка провела в молитве, со слезами прося Господа не оставить ее втакой страшный час. Отвергнутая, не понятая даже самыми близкими людьми, она только с небес надеялась получить поддержку и утешение. Господь услышал её молитву. На свадебную церемонию она вышла радостной и с прекрасной улыбкой на устах. Решение было принято.

Свадебные пиршества быстро пролетели, и Евфрасия оказалась теперь в доме своего мужа на пороге спальни. Кроткая и тихая, она остановила его:

  - Подожди, дорогой Прокл! У меня есть к тебе важное дело! Знаешь ли ты, что я тайная волшебница, и мне известны секреты многих трав? – спрашивала она у предвкушающего утехи мужа, - и мне известна одна трава, которую, если будешь носить на себе, то никакое вражеское оружие не коснется тебя в бою. Возможно, ты уже замечал, что некоторые воины, который сражались рядом с тобой, выходили из боя, не получив ни единой царапины, а ты весь покрыт ранами! Могу точно сказать, что у них была с собой эта чудесная трава. Хочешь ли и ты иметь такую?

  - Конечно хочу! Но только ты завтра мне дашь её, а то сейчас есть дела не менее важные, - говорил Прокл, увлекая ее за собой. Евфрасия оставалась настойчивой и продолжала:

  - Завтра это будет совсем не возможно. Растение должна сорвать только дева, не причастная браку. Если трава будет сорвана не девою, то не будет иметь никакой силы!

   Скрипя сердцем Прокл согласился выйти в сад и при свете факела приняться за поиски чудо-травы. С таинственным видом Евфрасия сорвала какое-то растение и вручила мужу.

  - Как я узнаю, что ты говоришь правду? – засомневался воин.

  - Вот, посмотри сам и убедись! Я приложу эту траву к своей, а ты возьми меч, размахнись посильней и ударь. Мне никакого вреда не будет, - отвечала смелая девушка. Прокл размахнулся и привычным, натренированным движением руки отсек честную главу юной мученицы. Тело упало бездыханным перед нечестивцем, а чистая душа вознеслась в прекрасные райские обители, где её принял к себе Жених Небесный. Память святой мученицы в Церкви совершается 19 января ст.ст.

------

В Турции, на северном побережье Мраморного моря, частью – на узкой прибрежной полосе, частью – на живописных холмах, располагается красивый современный промышленный город Измит, административный центр провинции Коджаэли. До 1337 года город носил название Никомедии и оставался восточной, и более важной, столицей римской империи до того, как Константин Великий разбил Ликиния в 324 году. Почти 6 лет Никомедия была фактической столицей империи Константина, пока он не провозгласил близлежащий Византий «Новым Римом», который назвал Константинополем, ныне город  Стамбул. Плиний Младший в письмах к Траяну говорил о многих памятниках Никомедии, ходатайствовал об устройстве здесь водопровода, об открытии канала между внутренним озером и Никомедийским заливом, о постройке Сената. Более всего этот город прославился своими святыми. Свыше 100 христианских святых именуются Никомедийскими: святые Трофим, Евсевий, Каллиста, Ермолай, мученики Анфим и его 84 ученика и многие другие. Среди этих славных воинов Христовых вполне достойное место занимает тихая, скромная, незаметная девушка Евфрасия. Чистая и прекрасная. Помолись и о нас, святая мученице!